Петрович поспешил на концерт Лены в Театр эстрады, причем сам купил билет за 5 тысяч рублей и букет цветов. Влюбившись всей душой в творчество Елены Ваенги,продолжая слушать и собирать её записи и знакомиться с её творческой биографией,зарегилась на её сайтике. А сегодня оттуда пришло мне письмо на мэйл.ру.Приведу его здесь целиком,пожалуй)))
Владимир Пресняков-старший: ноктюрны для Е.В.
Ключи оставь друзьям
Я познакомился с Владимиром Пресняковым в начале 80-х, когда тот приехал в Ленинград вместе с ансамблем «Самоцветы», где был музыкальным руководителем и саксофонистом. Петрович (так звали его друзья и поклонники) поразил меня душевностью, доброжелательностью, мудростью, чем резко выделялся среди эстрадных музыкантов. Мы начали общаться, и, приезжая в Москву, я непременно звонил Володе, заходил в гости. Жили они тогда с женой Еленой, певицей «Самоцветов», в двух комнатах общежития в Колокольниковом переулке, и дом Пресняковых был всегда полон друзьями. Подрастал музыкальный вундеркинд Вова Пресняков-младший, и я написал о Вовке самую первую статью в его жизни. Вскоре Пресняковы переехали в трехкомнатную квартиру в Медведково, и я наведывался туда, останавливался даже тогда, когда хозяева гастролировали по городам и весям. Дело в том, что в квартире Пресняковых постоянно жил кто-то из друзей, у кого не было угла в Москве. Помню, я даже статью написал под названием: «Пресняковы: ключи оставь друзьям».
Но закрутила-завертела нас новая капиталистическая жизнь, и общаться мы с Петровичем стали все реже, а потом и вовсе потеряли друг друга из вида. И вдруг, прервав почти десятилетнюю паузу, Пресняков позвонил мне сам… И рассказал такую историю. Он – заядлый меломан, каждую неделю ездит на Горбушку (знаменитый московский рынок), и там услышал запись «какой-то девочки». Спросил, кто это, откуда? Сказали: Елена Ваенга. Купил диск и был потрясен стихами и музыкой. Через неделю купил видеодиск и был потрясен тем, как работает Лена на сцене. Залез в Интернет, чтобы узнать что-то о Лене, и был приятно удивлен, наткнувшись на несколько статей питерского друга Миши Садчикова. Разыскал мой телефон, чтобы поделиться эмоциями. На «почве» Ваенги мы начали снова активно общаться. Петрович поспешил на концерт Лены в Театр эстрады, причем сам купил билет за 5 тысяч рублей и букет цветов. А после концерта родственник Пугачевой постеснялся зайти в гримерку (надо знать деликатного Петровича, чтобы понять этот шаг). В следующий визит Лены в Москву я их, наконец-то, познакомил, приведя Петровича в «Мариотт». Потом они с Леной пересеклись на каком-то фестивале. Возникла идея, что Петрович появится на концерте Ваенги в Театре эстрады этой зимой, где они с Леной выдадут что-нибудь импровизационное, однако в тот раз не сложилось, но не отменилось, отложили до лучших времен…
И вот на днях Петрович опять позвонил и сообщил, что записал альбом фортепианных ноктюрнов. Для него, лауреата джазовых конкурсов, саксофониста – это дебют в классике. Музыку написал сам Петрович, а записал фортепианные ноктюрны молодой московский пианист Евгений Борец. Первые два ноктюрна посвящены Елене Ваенге, на диске будет написано, как принято в мире классике: «Для Е.В.» И вообще весь диск случился только благодаря Елене. Петрович рассказал, что взялся за ноктюрны, находясь под впечатлением от прошлогоднего концерта Лены в Московском театре эстрады, особенно Лениного «Шопена». Я внимательно послушал альбом «Ноктюрны», позвонил Петровичу, и рассказ маститого музыканта показался мне настолько интересным, что я решил познакомить с записью нашего телефонного разговора читателей сайта www.vaenga.ru
Ноктюрн и Вальс, посвященные Елене Ваенге, вы можете послушать в альбоме Владимир Пресняков-старший "Посвящение Е.В."
«В Лене есть «настоящесть»…- Володя, а это что вообще за диск? Что подвигло тебя заглянуть в мир классики?
- Мне стало нравиться сочинять более глубокую музыку, чем песенная, и даже джазовая. Шопена я всегда любил, но никогда не думал, что буду писать фортепианные ноктюрны. К моему удивлению, довольно быстро все получалось.
Знаешь, я еще, о чем думал… Сейчас те, кто пишет классическую музыку, мудрят, умничают, делают упор на том, что для души ничего не оставляет, используя разного рода приемы. Такой душевной музыки, как раньше, в классике нет.
- Извини, а ты вообще в курсе того, что творится в мире классической музыки?
- Конечно. Я слушаю очень много самой разной музыки. В джазе сегодня царит коммерция. Музыка уже не вызывает настоящих, сильных чувств, хотя все хорошо, качественно сыграно, записано. В классике примерно та же ситуация: правит бал, как говорили в советское время, формализм. А, знаешь, мне стало казаться, наверное, даже не без оснований, что это удел людей не слишком одаренных, но довольно умных и образованных…
Но вернемся к песне… Знаешь, чем меня подкупила Лена. Тем, что в ней есть «настоящесть» что ли, то, что исходит из души, и при том, она истинный профессионал. Не важно, песня шансонного плана, или баллада о любви – у нее вся музыка с душой. А вот в классике, мне кажется, этого очень сильно не хватает, как и в нынешнем джазе. Я уже не говорю о нынешней поп-музыке – там просто кричи «караул»!
В поп-музыке, причем не только российской, все стало сплошным бизнесом. Смотришь вручение премии «Грэмми», и ничего на душу не ложится. А если вспомнить тех, прежних ребят: Стиви Вандер, Элтон Джон, а если заглядывать дальше, Фрэнк Синатра, Элвис Пресли – какая была музыка! А сейчас все очень технологично, нет какого-то трепета, чтобы взволновала музыка до глубины души, до слез довела. У Шопена это было, у Чайковского, еще у десятков композиторов, вплоть до Хачатуряна.
А потом наступило время поисков, открытия новых путей, но в музыке самое главное в глубину копать. Это мое мнение, я тоже могу ошибаться. Во всяком случае, в ноктюрнах я излагал, не хочется пафосно говорить, душевные переживания, старался, чтобы и у слушателя они возникли.
- А ты писал всё это на фортепиано?
- Да, излагал на нотную бумагу, потом сделал на своем синтезаторе такую демонстрационную запись.
- А на саксофоне не играл эти ноктюрны?
- Есть и саксофонные версии. В моем альбоме «Мост Мирабо», который выходит на днях, есть несколько вещей в стиле ноктюрнов (они там тоже посвящены Е.В.!). Но это, если так можно выразиться, не свободная музыка, поскольку подчинена определенному ритму, а здесь играет пианист. Абсолютно каждый такт, он может убыстриться, замедлиться, пауза возникнет, нюансов много, всё, что для классической музыки свойственно, и чего нельзя сделать, когда записываешь аккомпанемент и сольный инструмент.
- Я послушал альбом, и возникло такое ощущение, что твои ноктюрны может понять даже неподготовленный слушатель. В то же время музыкально «подкованный» человек найдет там много такого, чего не каждый расслышит, даже в игре пианиста…
- Да, ты до самой сути и дошел. Я тоже об этом думал. У меня такой образ был: вот женщина берет запасную обувь и приходит в театр. Возможно, она не богато одета, но подходит к встрече с искусством, как к какому-то священнодейству. Приходит в театр, сдает простую обувь, надевает туфельки, платье свое лучшее, и счастлива в этот вечер, что посмотрела хороший спектакль. Вот для такой женщины - мои ноктюрны…
- В то же время, мне показалось, что под твои ноктюрны можно «накатить» рюмочку дома, расслабиться… Под грустное настроение.
- Да, конечно. Или даже любимую женщину обнимать. Там есть и такое настроение.
Вовка мой, знаешь, что сказал, послушав: «Папа, вот это то, к чему ты шел всю жизнь».
Это не отрицает предыдущего моего «наследия», там тоже можно чем-то даже гордиться, во всяком случае, стыдиться нечего. Но сегодня «Ноктюрны» - предмет моей самой большой гордости.
Расскажи про пианиста, который записал диск!
- Женя Борец - музыкант с классическим образованием, выпускник консерватории.
Ему лет 35. У нас в Москве, на Таганке, есть очень хороший клуб «Джаз Таун», Женя там программный директор и руководитель ансамбля «Джаз Таун Бэнд». Он также руководит ансамблем «Оркестр креольского танго», с которым много сотрудничает Андрей Макаревич. Я периодически выступаю в «Джаз Тауне», там мы и познакомились.
Диск ноктюрнов записали недавно. Уже есть предложения от фирм грамзаписи, причем не только российских, но и польских. Отдадим записи на радиостанции «Культура», «Орфей», «Relax FM». Известный хореограф Марина Яцкевич говорит, что хочет целый балет поставить по мотивам ноктюрнов. Многие мои знакомые, правда, удивляются: как из меня это все «вылетело»? Вроде, я саксофонист, многие даже не знают, что я и песни какие-то популярные сочинил. Знают: саксофонист, отец Вовы. Я же себя никогда не позиционировал как композитор. В отличие от многих, что не способны написать яркую мелодию.
- В ноктюрнах, посвященных Е.В., нет прямых цитат из музыки Лены?
- Нет, конечно. Просто в тот момент, когда я их писал, я был духовно влюблен в ее музыку. Бывает, знаешь, такое состояние. Я на ее концерт попал год назад, а потом написал ноктюрны. Для начала сыграл на саксофоне, а потом понял, что должно быть гораздо глубже, чем я сыграл.
«Битлз», Рэй Чарлз, Стиви Вандер, Шульженко, Ваенга…
- Знаешь, я многим говорю, что Пресняков для меня открыл музыку Ваенги! Ну, не то что открыл, а «уважать заставил». Потому что я, честно говоря, до общения с тобой, относился к музыкальной составляющей творчества Лены довольно спокойно… Мне больше нравилась поэзия, ее сценический образ, ее оркестр… А музыка казалась довольно однообразной. А ты начал восторгаться именно музыкой, заставил меня послушать тщательней, внимательней. И мне открылись целые миры!
- У тебя, Миша, вполне понятное «легкое атрофирование» от твоей многолетней работы. А я с годами (Петровичу 63. – Прим. Авт.) стал сентиментален, отношусь к своей работе не как к профессии. И музыкой хочу заниматься не из-за денег (мне много не надо, свое заработал!), а потому что люблю. Самое главное, какие чувства музыка вызывает. Вдруг стал себя ловить на том, что могу услышать песню, а потом глаза на мокром месте. Когда Лену услышал, она меня потрясла. Особенно песни такого романсового, балладного плана «Шопен», или, скажем, «Прощание». Я там строчки нахожу замечательные, вижу, что она поэтесса абсолютно нестандартная, и наплевать на какие-то недостатки, повторы мелодий, или еще что-то. В целом, Лена - явление абсолютно оригинальное. Я сразу понял, что девушка одарена сверх меры, но главное - душа у нее нежная, тонкая. И еще от нее исходит доброта, нынче совсем не модная.- Ты говоришь сейчас про музыку, или про тексты? Или про «всё вместе»?
- У нее музыка очень разноплановая. И джаз, и ретро, и народные мотивы, и советская эстрада, и вот реггей появился. И, конечно, шансон.
- Но шансон не доминирует, и назвать Лену звездой русского шансона может только тот, кто плохо знает ее творчество…
- У нее на каждом шагу находки. И в музыке, и в текстах. «…А на утро стало сердце оловянным», - так никто не говорил. И в «Шопене» так сказано о любви, как еще никто не говорил. Вроде, банально, но так трогает, когда человек говорит: жаль, но я тебя люблю, или: дотянись рукой – твоя, нельзя, не смотри мне так в глаза – нельзя; я так хочу чтоб это был сон, но, по-моему, я не сплю, я болею тобой, я дышу тобой, жаль, но я тебя люблю…
- Но с этими словами «жаль, но я тебя люблю» я могу песен пять сходу вспомнить…
- Все понятно, нот вообще всего семь - важна комбинация. Как у нее все сочетается, как она поет, очень хрупко, какая там красивая музыка, простая и красивая. Но у меня такое ощущение, что Лена, как многие по-настоящему одаренные люди, относится расточительно ко всему. По-моцартски расточительно. Пишет много, не только для себя…
- А ты ведь послушал сначала студийную запись… Просто многие считают, что живьем Лена лучше звучит, чем записи в студии…
- Я потом на DVD посмотрел ее концерт, там она даже меняет слова в каких-то вещах. А вообще когда я впервые услышал Лену, меня потрясла песня «Письмо». Припев, там вообще, смещение ритма, какие слова, музыка, все произвело очень сильное впечатление, я именно сердцем воспринял, я не смотрел как профессионал.
- Знаешь, сейчас, кстати, поклонники очень переживают… Каждую новую песню рассматривают под лупой, боятся, что новые песни хуже старых…
- Ну, это нормально, что планка высоко поднята.
- Поклонники уже начинают ворчать, что, мол, так как постоянно идут гастроли – Лене не до новых песен…
- Конечно, она становится частью шоу-бизнеса, видимо, этого не избежать. Но, мне кажется, у Лены этот этап вхождение в настоящую звездность очень достойно проходит. И новые песни – «Лодочка», «Принцесса», «Дон Кихот» замечательные…
- Причем, Лена сама говорит, что бороться с шоу-бизнесом бесполезно.
- Абсолютно, ну а что тут поделаешь. Но кто-то из древних говорил: если не можешь победить, то надо возглавить.
Ей бы не терять просто свою дорогу и всё, это уже много. Хотя общие слова и мерки для Ваенги не работают: я рассматриваю ее как своим путем идущую девушку.- А как Лена отнеслась к твоей идее сделать совместный номер?
- Да. Я говорю: ты понимаешь, Лена, я хочу, чтобы ты играла на рояле, а бы я твоего «Шопена» сыграл на саксофоне. Мы с тобой, ну, может, одну репетицию сделаем наскоро, так, на пальцах даже, и все получится хорошо... И это будет очень пикантно: именно то, что она сидит за роялем, а я рядом стою и играю на саксофоне. Она сказала: «Хорошо-хорошо!». Она же пианистка.
- Я, кстати, помню, что ты очень хвалил Сергея Андрухова, пианиста оркестра Ваенги…
- Да, замечательный парень. Вообще весь бэнд достойный. Очень хороший, неброский, очень хорошо духовая секция играет, все ребята профессионалы, прекрасно сыграны. Девчонки яркие - и внешне, и как вокалистки, у каждой своя краска. Ну, а одну Лена, как мне показалось, выделяет чуть больше других. И аккордеонист очень сочный, яркий. Все качественно сделано, хорошо все звучит, вживую, а мало кто сейчас так работает. Хотя Вовка у меня до сих пор живьем работает, всё сам, звук выстраивает.
- Володя, ты мне как-то рассказывал, что стал пропагандистом песен Ваенги среди своих друзей-музыкантов…
- И не только среди музыкантов. Не так давно я записал на «Радио 7 На Семи Холмах» передачу (я там в роли диск-жокея) про свои любимые песни. Там нужно было по хронологии назвать и прокрутить свои любимые песни. И я поставил «Беса Ме Мучо», Шульженко, мелодию из «Серенады солнечной долины», потом «Битлз», Стиви Вандера, Рэя Чарльза, и закончил эту замечательную коллекцию «Шопеном» Ваенги. Был я тут еще гостем в программе Владимира Матецкого на радио «Серебряный дождь». Я, конечно же, сразу Ваенгу ему поставил. Он слышать не слыхивал. «Шопен» прозвучал, и сразу пошли звонки: «Ой, спасибо, Владимир Петрович, спасибо!»-
Твоему сыну Вовке тоже Ваенга понравилась?
- Да, да… Сначала они где-то в Петербурге пересеклись в одном концерте, даже немного поговорили друг с другом, после чего он меня попросил: папа, сделай мне подборочку ее песен! Я сделал, он послушал и сказал: да-а! Он способен тоже чувствовать сердцем, именно сердцем. Он такой человек сентиментальный, чувствительный, очень добрый. Способен воспринимать музыку не так, как «шлягер или не шлягер»… А многие сейчас так и воспринимают…- Твоя жена Лена Преснякова (солистка группы «Самоцветы» не ревнует мужа к другой певице?
- Нет, конечно. Я примерный семьянин, мы 43 года вместе. Но главное, что моей Лене тоже песни Лены легли на душу. Это музыка для хороших людей – не для циников. Хотя музыка Лены настоящая, любого способна «пробить».
Беседовал Михаил Садчиков, специально для сайта www.vaenga.ru
Фото Сергея Жукова и из архива В.Преснякова-старшего
Отдельное спасибо Алле Никитиной за расшифровку интервью.
Март 2010 года.
 Я не нашла здесь фортепианные варианты ноктюрна и вальса,посвященные Е.В,,но зато нашёлся кусочек этого ноктюрна в авторском исполнении на саксе))
Владимир Пресняков ст. - Студия Родники
02:32
послушайте!
|